Назинский остров — болевая точка на карте Томской области.

08 июля 2008

В конце июня 2008 г. в Александровском районе прошли памятные мероприятия, связанные с одной из самых трагических страниц в истории страны — репрессиями тридцатых — сороковых годов прошлого века, безвинными жертвами которых стали миллионы людей. По данным областного отделения Международного общества «Мемориал» Томский Каштак, Колпашевкий Яр и Назинский остров — болевые точки на карте нашей области, места массовой гибели людей, ставших жертвами государственного террора. 75 лет исполняется в 2008 г. с того времени, когда в мае и июне 1933 г. на безлюдный остров близ деревни Назино были высажены около 6,5 тысячи человек. Для большинства из них остров стал последним местом пристанища на этой земле. Местом, где они приняли мученическую смерть.

Пять часов потребовалось чтобы на достаточно быстроходном судне добраться из районного центра до Назина. В середине дня 26 июня делегацию общественности района на правом берегу Оби возле причала встречал Глава Назинского сельского поселения В. А. Штатолкин. Есть, вероятно, какой-то символический смысл в том, что сначала все мы побывали в удивительно прекрасном месте в центре села — берёзовой роще, у памятного креста, там, где в ближайшие годы будет воздвигнут небольшой православный храм. Его проект уже выполнен. Это будет деревянная церковь из калиброванного бруса, выполненная в лучших традициях православного деревянного зодчества.

Не более пяти минут наш катер шёл до острова, который действительно находится прямо напротив Назина. Обременённые знаниями о страшной людской трагедии, творившейся 75 лет назад на этом полуторакиллометровом участке суши среди полноводной реки, все участники делегации с особыми чувствами сходили на берег. Оглядываясь окрест, нельзя было не залюбоваться красотой могучей Оби, белокрылыми чайками, необычайно густым разнотравьем острова, и какой-то завораживающей нетронутостью природы. Невольно приходит мысль: а ведь наверняка такая же красота здесь была и в те далёкие тридцатые годы. Страшно даже думать о том, как на столь небольшой участок совершенно необжитой земли были выброшены на верную гибель более шести тысяч человек, уже измученных многодневным нахождением на баржах…

По заранее выкошенной широкой тропе мы направились в глубь острова к памятному кресту. Надо сказать, что это уже второй поклонный крест, установленный миссионерской миссией Томской епархии русской православной церкви несколько лет назад. Первый, который поставили в 1993 г. представители общества «Мемориал» на берегу, был смыт рекой.

Сопредседатель областной организации Международного общества «Мемориал» Василий Антонович Ханевич кратко рассказав о трагедии на острове, сказал о том, насколько важно, чтобы в памяти народа такие трагедии о безвинно пострадавших от государственного террора людей не забывались никогда. Глава Назинской сельской администрации В. А. Штатолкин очень точно и тонко заострил внимание на том обстоятельстве, что всё в природе взаимосвязано, и что у той далёкой человеческой трагедии всё-таки есть ещё живые, хоть и немые свидетели — те деревья, которые произрастают на острове…

Проникновенные слова поминальной панихиды по особенному торжественно звучали в звенящей тишине острова. Настоятель православного прихода святого благоверного князя Александра Невского Алексий Хуторянский, как и большинство членов делегации, на острове был впервые, и потому понятно то необыкновенное волнение, с которым он произносил слова молитвы.

«Упокой Господи души всех здесь невинно убиенных в годы безбожия» — гласит надпись на табличке на поминальном кресте. От имени всех живущих ныне на Александровской земле к поминальному кресту была возложена корзина с цветами.

Кто были эти люди, ставшие жертвами мощной машины государственного террора? (Источником информации для нас стала книга серии «Из истории земли Томской. 1933год. Назинская трагедия»). Как значится в документах тех лет — «социально — опасные деклассированные элементы». На самом деле — в большинстве своём самые обычные, простые граждане страны, попавшие под облавы в крупных городах в связи с проверкой документов. В 1933 году в стране проводилась массовая паспортизация городского населения, насильственно вводились паспортная система, и основной документ предписывалось иметь при себе всегда. Отсутствие паспорта служило основанием для ареста и высылки. Людей забирали прямо с улиц городов центральной России, в том числе Москвы и Ленинграда, сажали в вагоны и отправляли в Сибирь на поселение.

Вот только несколько документальных фактов необоснованной высылки людей:

— Новожилов Вл. Из Москвы. Шофёр. После работы собирались с женой в кино, пока она собиралась, вышел за папиросами и был взят.

— Гусева, пожилая женщина, проживает в Муроме, муж старый коммунист, приехала в Москву купить мужу костюм и белого хлеба. Никакие документы не помогли.

— Голенко Никифор Павлович, старик, ехал к сыну на поезде через Москву, взят на вокзале.

— Фролов Арсентий, комсомолец с 1925 г., отец член ВКП (б), взят в Сочи на курортном строительстве, шёл с работы.

— Карпухин М.Я., ученик ФЗУ, москвич, шёл с учёбы и был взят на улице.

— Виноградова, колхозница, ехала к брату в Москву. Брат — начальник милиции 8 отделения, взята по выходу из поезда в Москве.

— Назин, помощник начальника пожарной охраны Большого Театра, один из работников пожарной охраны Кремля. Взят на улице, пропуск в Кремль не помог.

Зафиксирован и такой факт. Летом на острове побывала московская комиссия. Сюда попала жена какого-то начальника. Но ни среди живых, ни среди мёртвых её не нашли.

В Томске людей перегружали на баржи и отправляли по реке дальше на север области. Вместе с этими людьми на баржах оказались и достаточно большое число уголовников — рецидивистов, отпущенных из тюрем и также отправленных, как говорили, осваивать сибирские земли.

…Люди начали умирать уже в пути — в трюмах барж, без воды, пищи и воздуха… Земля в первый момент показалась несчастным спасением. Однако остров был совершенно безлюден и не пригоден для жизни. Неприкаянные, голодные и полураздетые люди слонялись по острову, напрасно спрашивая у охраны о том, как можно добраться до железной дороги и как далеко отсюда до Москвы и Ленинграда… Лишь на третий день им дали первый сухой паёк в виде нескольких сот граммов муки. Кто-то делал «болтушку» из речной воды, кто-то изголодавшись ел сухой порошок… Начались страшные болезни, повлекшие ещё большую смертность. В то время в Назине не было пекарни и печь хлеб было просто негде. Преступная халатность и равнодушное отношение ответственных лиц привели к тому, что на острове началось людоедство. Более сильные физически и стойкие морально имели больше шансов для выживания в нечеловеческих условиях. Любые попытки побега жестоко пресекались — расстрелом. Многие несчастные специально бросались в реку, чтобы положить конец своим мучениям…

Книгу «1933 год. Назинская трагедия» невозможно читать без внутреннего содрагания и ужаса. И это при том, что в ней собраны главным образом документальные свидетельства того времени: решения бюро Александровского РК ВКП (б), докладные записки, шифрограммы, выписки из протоколов и т. д. Особый интерес представляют очень немногочисленные свидетельства очевидцев тех страшных событий, местных жителей. Основным документальным источником, относительно объективно рассказавшем о Назинской трагедии, является Письмо инструктора Нарымского окружкома ВКП (б) В. Величко в партийные органы, в том числе на имя Сталина. Удивительно, но письмо дошло до адресата, имело широкий резонанс в партийных кругах. После него были предприняты определённые меры по так называемому упорядочиванию процесса спецпереселения. Но это уже другая история.

Ирина Парфёнова